Новости

Тема бизнес-образования в России на протяжении почти двух десятков лет вызывает большой общественный интерес, который находит свое отражение во множестве публикаций, как «за», так и «против». Нередко, в тех и других можно встретить искаженную информацию, необоснованные прогнозы, а то и просто вымыслы.

О том, что в действительности происходит с российскими программами МВА, какова реальная ситуация на этом рынке в 2019 году рассказывают руководители ведущих бизнес-школ страны, которые во многом определяют современное лицо российского бизнес-образования.

На вопросы портала «МВА в Москве и России» (MBA.SU) отвечают директор Института бизнеса и делового администрирования (ИБДА) РАНХиГС, президент Российской ассоциации бизнес-образования СЕРГЕЙ МЯСОЕДОВ, ректор Московской школы управления «Сколково» МАРАТ АТНАШЕВ и ректор Бизнес-школы ИМИСП СЕРГЕЙ МОРДОВИН.

ВОПРОС:  Как Вы оцениваете сегодняшнее состояние рынка программ МВА и Еxecutive МВА? Каков Ваш прогноз по спросу на них на ближайший год?

Сергей Мясоедов: Рынок бизнес образования не однороден. В разных сегментах (дипломные программы МВА, короткие программы, тренинги и т.п.) он развивается по-разному. В сегменте качественных программ МВА и ЕМВА лучших российских бизнес школ второй год наблюдается рост наборов. Об этом говорят руководители ведущих школ. У ИБДА РАНХиГС, где на МВА/ЕМВА сегодня учится более 800 человек, прирост набора выражался в двузначных цифрах.

Рост спроса косвенно подтверждает «волна околообразовательной пены», заполонившая рынок программами псевдо МВА ( так называемых «Мини-МВА», «МВА для практиков», «МВА за полгода», «за месяц», «за неделю» и прочим программным мусором по бросовым ценам. Мне это сильно напоминает бангкокский базар, где всегда толпится множество покупателей, стремящихся за десяток долларов купить поддельные швейцарские часы «Брегет» или «Ролекс».  

На фоне роста "up and down" ценовых и качественных страт, спрос на программы МВА среднего ценового диапазона и среднего качества, судя по всему стагнирует. Очевидно, что клиенты становятся разборчивее. У серьезных бизнесменов растет понимание, что скупой платит дважды и нужно ориентироваться на брендовые школы с международными аккредитациями «Тройной короны» и аккредитацией НАСДОБР.

Если же давать прогноз, думаю, что в ближайший год-два рынок МВА/ЕМВА продолжит свой умеренный рост по отдельным сегментам. В отношении более длительной перспективы с учетом перспектив и хода экономического развития ожидания более сдержанные.

Марат Атнашев: Я бы говорил про рост интереса к бизнес-образованию в последние несколько лет. Соответственно, растет спрос как на программы международного стандарта - MBA и EMBA, так и на более короткие программы по развитию определенных компетенций.

Я бы выделил два основных вызова для российского бизнес-образования.

Первое - российский топ-менеджеры до сих пор живут в парадигме, что когда ты учишься чему-то, то тем самым показываешь свою слабость и незнание. Тем самым они подают не самый хороший пример для своих подчиненных. Это постепенно уходит, но нужно время, чтобы переломить тренд и показать, что постоянное обучение - норма нашей жизни. Концепция lifelong learning, на мой взгляд, очень важна для современного менеджера.

Второе - очень велик соблазн путать бизнес-образование с тренингами, которые часто дают эмоциональный заряд, который быстро уходит. Бизнес-образование - это большая постоянная работа, в ней гораздо меньше эмоций и сильно больше рефлексии.

Сергей Мордовин: Осенью 2018 рынок демонстрировал признаки роста, для ИМИСП, - взрывного. Однако я знаю обратные примеры - наборы провалились, даже у известных брендовых школ, в т.ч. на нашем, петербургском, рынке. Общая характеристика рынка - высокая волатильность. Полагаю, что т.н. «классический» МВА, как продукт уже прошел стадию «зрелость» и во всем мире находится на стадии «спад». Россия не исключение.

Понятно, что в целом несколько отставая, и продукт МВА пока находится в лучшем положении по сравнению с Европой, например. Нужны очевидные изменения и содержания, и формата, и самой концепции. В ведущих мировых школах эти изменения уже давно идут. Мы стараемся не отставать, внеся существенные изменения практически в каждую новую программу.

Каким будет набор весны 2019, судить сложно, он обычно скромнее осеннего. Многое будет зависеть от общих факторов в экономике и геополитике, на что мы никак повлиять не можем. Но есть и «другая половина»  - собственные усилия провайдеров. Мы оцениваем наши перспективы оптимистично и не просто «оцениваем», но и прилагаем конкретные усилия для достижения запланированного успеха.

Чему учить современных российских менеджеров?

ВОПРОС: Скорость изменений, происходящих в бизнесе многократно возросла. Соответственно, растет запрос на самые свежие знания и практики. Каких знаний, на Ваш взгляд, не хватает современным российским менеджерам?

Сергей Мясоедов: В описании современной деловой среды появился емкий термин: «VUCA»  - сокращение от четырех английских слов: «Volatility» (Волатильность) - «Uncertainty» (Неопределенность)  - «Complexity» (Сложность) - «Ambiguity» (Двусмысленность). Каждое из этих слов - это вызов для менеджеров. Бизнес школы должны дать знания, которые помогут ответить на эти вызовы.

VUCA меняет подходы и структуру стратегического менеджмента. Программы МВА должны делать акцент на «Аджайл», с его адаптивной гибкостью и понижением дистанции власти.

Современное лидерство связано с развитием эмоционального интеллекта. Без этого элемента трудно представить современную МВА.

Нейронауки раздвигают горизонты личностного роста руководителей, о чем на последнем Гайдаровском форуме говорил известный европейский исследователь этих процессов и преподаватель ИБДА РАНХиГС профессор Стивен Полманс. Открытия современной нейронауки должны войти во все программы МВА.

На смену традиционной кросс-культуре и мультикультурного восприятия мира на макроуровне мы должны дать российским менеджерам алгоритмы локализации лучших мировых практик на микроуровне. С учетом специфики России, что должно стать смысловым драйвером экспортного потенциала.

Только ленивый не рассуждает сейчас о прорывных технологиях и цифровой экономике. блокчейне, бигДате, искусственном интеллекте и др. Программы МВА должны научиться давать российским менеджерам конкретные алгоритмы и инструменты использования новейших технологий в интересах бизнеса.

Марат Атнашев:  Мои коллеги из бизнес-школы несколько лет назад провели исследование на основании открытых данных LinkedIn: они проанализировали профайлы западных и российских топ-менеджеров и нашли, что на западе очень развиты soft skills: умение выстроить работу в команде, вести переговоры, лидерство, работать в мультикультурных командах, продажи.

Сильные стороны российских менеджеров - это управление корпоративными финансами, бизнес-планирование, сделки по слиянию и поглощению. Это все объясняется историческими факторами: российский бизнес сложился путем слияний и поглощений, в то время как на Западе компании разрабатывали новые продукты и выводили их на глобальные рынки. Сейчас все больше российских компаний понимают, что ситуация изменилась и их выживание зависит от того, какие продукты они смогут вывести на мировой рынок.

Сейчас эффективность управленцев определяется тем, как они смогут организовать взаимодействие разных групп, найти дополнительные ресурсы и привлечь партнеров. Соответственно, для этого нужны новые компетенции - за которыми они идут, в том числе, и к нам.

Сергей Мордовин: Склонен согласиться с World Economic Forum, который еще 3 года тому назад определил десять ключевых умений, которые необходимы, чтобы процветать в Четвёртую Индустриальную Революцию: умение решать комплексные проблемы, критическое мышление, креативность, управление людьми, координация/взаимодействие, эмоциональный интеллект, оценка и принятие решений, ориентация на услуги, развитые навыки переговоров, когнитивная гибкость. По каждой из этих десяти позиций отечественным управленцам есть, над чем работать...

О практикоориентированности бизнес-образования

ВОПРОС: Бизнес-школы прилагают много усилий чтобы понять, какой контент программ МВА и ЕМВА в наибольшей степени отвечает запросам бизнеса. Как правило, бизнес не слишком активен в формировании таких запросов, ему некогда. Как в Вашей бизнес-школе происходит трансфер знаний и практик?

Сергей Мясоедов: Я не согласен с тезисом, что бизнес не слишком активен. Если вы работаете не только с современными окологосударственными монополиями, а выходите на рынок В2С, где клиенты платят свои деньги из собственного кармана (он дает ИБДА 75% наборов на МВА/ЕМВА), вы получаете постоянный и заинтересованный диалог с учащимися, которые время все время дружелюбно подсказывают, что надо менять. Приводят новых клиентов, рекомендуют тренеров и преподавателей, которые впечатлили их или их друзей. Предлагают новые IT-решения и инструменты. Малейший разрыв в диалоге и ваши наборы начинают таять, как снег весной.

Бизнес школам пора понять, что в постиндустриальной экономике роль драйверов играют не монополии, а малые, средние и крупные национальные компании-инноваторы. Надо учиться с ними работать. Будет меньше пиар-трескотни и амбициозных Потемкинских деревень (что многих пугает). И намного больше пользы и позитивного развития в интересах реального рынка. 

Марат Атнашев:  Здесь нам помогает, с одной стороны, наша сильная позиция на рынке корпоративных программ в России и СНГ - и мы получаем обратную связь от бизнеса - это 60 крупных клиентов - каждый день, понимаем их запрос на сотрудников. С другой стороны, международные партнерства с мировыми бизнес-школами  - HKUST, IMD, ESMT - обеспечивают трансфер профессоров и практиков, которых еще нет в России.

Сергей Мордовин:  Мы соотносим контент программ с рекомендациями Совета бизнес-экспертов. Это - один из институтов в системе ИМИСП, который работает регулярно и неформально. В состав Совета бизнес-экспертов входят лидеры бизнеса-предприниматели из разных областей экономики, в большинстве своём, выпускники программ МВА/Executive MBA ИМИСП. ИМИСП реально работает в рыночных условиях без какой-либо поддержки государства, в отличие от подавляющего большинства игроков отрасли. Именно поэтому мы объективно не можем себе позволить идти на рынок «от продукта», пусть он даже выглядит для нас замечательным. Для меня «качество - это степень удовлетворенности клиента» и ничего более, именно за это нам клиент и платит.

Это модное слово - цифровизация

ВОПРОС: Стало модно говорить о цифровой трансформации экономики и необходимости изменения образовательных программ. Какие изменения должны быть внесены в программы МВА? Будет ли «цифровой крен» в бизнес-образовании означать перенос фокуса на подготовку управленцев только для крупного бизнеса?

Сергей Мясоедов: Повторюсь, я убежден, что реальным драйвером постиндустриальной экономики является малый, средний и крупный (не крупнейший) бизнес. Здесь в нашем варианте «гаражной» экономики рождаются не очень заметные поначалу, но прорывные российские фирмы - «Скрытые чемпионы 21 века». В цифровую эпоху слово лидер все менее тождественно слову «гигантский». И все более - слову «инновационный». Возьмите семейную фирму выпускников ИБДА РАНХиГС «ДорХан» (в расшифровке «Двери Ханина»), которая за десяток лет завоевала качеством работы до половины подмосковного рынка роль ставен и дверей, открыла производство и сбыт в Китае, Италии и еще нескольких странах Европы. Там эффективность операций рассчитывает компьютер по заданному алгоритму, а полсотни складов продукции, раскиданных по миру, представлены на большом компьютерном экране. Там вас не покидает ощущение, что вы не в Подмосковье, а где-то на шоу-кейсе в «Кремниевой долине».

Марат Атнашев:  Цифровизация никак не завязана на величину бизнеса - и как раз наша задача рассказать представителям малого и среднего бизнеса, как они могут перестроить свои бизнес-модели, чтобы учитывать все тенденции. И да, помимо отдельных коротких программ по цифровизации и по подготовке CDTO мы ввели отдельный курс на degree-программах.

Сергей Мордовин:  Во-первых, «мода» и «потребность» все-таки не идентичные понятия. И любой «крен», тем более в угоду моде, вреден для стабильного развития организации. ИМИСП работает и предполагает работать и впредь на разные клиентские группы. Слушатели открытых программ - преимущественно малый и средний бизнес, корпоративные заказчики, в основном, - крупные компании.

Задачи цифровизации, в моём представлении, крупный бизнес решает не через обучение, но другими методами, создавая, например, в своих структурах Департаменты развития цифровых платформ. Используя лучшие западные практики через консультационные проекты. С другой стороны, слушатели открытых Executive МВА ИМИСП всё чаще в последнее время в качестве темы выпускных проектов берут сюжеты, связанные с цифровизацией компаний, в которых они работают. Для них такой проект - скорее методическая простройка целей, задач, бюджетов таких проектов и программ развития.

Куда идет бизнес-образование?

ВОПРОС: В последнее время высказываются мнения, что бизнес-образование мигрирует в корпоративный сегмент и консалтинг. Планирует ли Ваша бизнес-школа индивидуально работать с кейсами каждого слушателя в режиме консалтинга?

Сергей Мясоедов: Все 30 лет своей работы на рынке России ИБДА делал акцент на развитии среднего и крупного бизнеса и этот акцент сохраняется. Одновременно, в последние 5-6 лет мы решили активнее войти в сегмент корпоративных программ для крупнейших предприятий страны.  Мы признательны Сбербанку, Россельхозбанку, Росатому и Татнефти за сотрудничество по разработке и запуску ряда прорывных инновационных программ.

Что касается индивидуальной консультационной, коучинговой и консаучинговой деятельности, то этим ИБДА, как бизнес школа, пока заниматься не собирается.  Мы не верим в возможность качественной «всеядности» на нишевом рынке.  Однако, это не значит, что ИБДА не помогает клиентам, когда они к нам обращаются за консультациями. Мы просто рекомендуем лучших специалистов-практиков, работающих в составе нашего преподавательского коллектива. К слову, делают это дешевле, чем могла бы сделать сама бизнес школа. Вообще, как говорит наш научный консультант, Доктор Ицхак Адизес, цель бизнеса (а тем более бизнес школы) - не прибыль, а благодарность и лояльность выпускников. А она, если Вы ее добьетесь, приносит и поддержку и прибыль.

Марат Атнашев:  В вашем вопросе заложена провокация: либо образование в чистом виде, либо консалтинг. Мы выступаем за то, чтобы давать оба формата, но без сильного перекоса в один из них. Например, на программе СКОЛКОВО МВА есть целый консалтинговый модуль, который мы проводим с компаний McKinsey - и само имя нашего партнера говорит об уровне обучения. Если говорить о том, должна ли школа вести проекты всех своих слушателей в режиме консалтинга, то я бы сказал так: каждый наш слушатель может вынести из бизнес-школы СКОЛКОВО столько знаний, контактов и навыков, сколько может взять. Можно найти партнеров, инвестиции, перестроить свою бизнес-модель, найти ментора - нужна только мотивация.

Сергей Мордовин: Мнений высказывается чрезвычайно много и, увы, очень часто людьми мало компетентными в соответствующей области. C кейсами каждого слушателя мы, разумеется, предметно работаем вот уже почти 30 лет! Как иначе можно удовлетворить потребности слушателей, за удовлетворение которых они платят немалые деньги? Обучение на «окаменелом опыте» классических гарвардских кейсов уже не критикует только ленивый.

Главное в нашей практике последних лет - совместная работа слушателя и преподавателя над выпускными проектами программ уровня МВА/Executive MBA, готовящихся исключительно на кейсах самого слушателя. Ряд преподавателей предлагает в качества основы для обсуждения на занятиях именно кейсы самих слушателей, а не заранее подготовленные, да еще где-то опубликованные (читай «устаревшие») кейсы. Сложно? Разумеется! Только преподаватель, хорошо знающий актуальную практику бизнеса способен так работать. Но другие в ИМИСП и не интересны...

Как быть «на плаву»? Постоянно консультировать! Консультирование преподавателями у нас очень поддерживается, даже если оно проводится на частной основе. Это ведь оплаченное клиентом повышение квалификации. Если в ходе ежегодного собеседования преподаватель не может продемонстрировать свои достижения в области консультирования, это вызывает у меня много вопросов к актуальности его преподавательских компетенций.

Дистанционное обучение «заменит всё»?

ВОПРОС: Есть ли предел внедрению в образовательный процесс на МВА и ЕМВА дистанционных технологий? Какова доля такого обучения в программах Вашей бизнес-школы?

Сергей Мясоедов: Мы очень серьезно относимся к дистанционному обучению. И внимательно следим за дистанционным «Университетом Минерва», который уже «откусил» от американского рынка высшего образования порядка 20 процентов, а в последние 2 года успешно штурмует сегмент «Лиги плюща».

Вместе с тем, мы убеждены, как и подавляющее большинство лидирующих бизнес школ мира, что для обучения взрослых лидеров чисто дистанционного обучения недостаточно. Особенно в отношении отработки тацитных навыков и инструментария «мягкой силы».

Здесь надо сочетать очные занятия и дистанционную компоненту, причем, весьма жестко методически отслеживаемую. В программе для руководителей региональных отделений Россельхозбанка мы решали задачу максимального сокращения времени занятий в Москве при сохранении высокого качества, включая элемент инновационных озарений (то, что за рубежом называют эффектом Гарвардского «Вау!»). Эта работа привела нас к необходимости создания специальной лаборатории видеозаписи для управленческих программ, что было недешево. Но без этой инвестиции нам бы не удалось выдержать достойное качество.

В прошлом году мы вывели на открытый рынок МВА первую в России blended-программу в премиальном ценовом сегменте, и первый блин получился совсем не комом. Думаем еще о ряде продуктов. Наконец, мы считаем, что дистанционное обучение дает возможность для реализации составного элемента миссии ИБДА РАНХиГС, где особое место занимает акцент на социальную ответственность. Поэтому мы ищем способы выложить в открытую сеть бесплатные лекции и выступления наших преподавателей и уникальных гостей.

Марат Атнашев:  Знание и навык формируется через получение опыта и рефлексию - пока что онлайн решения не научились это делать. Но есть фундаментальные «знаниевые» вещи, которые можно вынести в онлайн - так, у нас есть предпрограммный модуль собственной разработки, а также несколько модулей по финансам и бухучету, которые готовят студентов к программе. С другой стороны, в силу нашего формата нам нужно максимально использовать межмодульный период, и здесь онлайн очень может быть полезен.

Но - опять же, для получения hard knowledge, а все самое интересное происходит в классе. Один из наших профессоров по маркетингу даже использует метод flipped classroom - когда все материалы студенты изучают до модуля, а на занятиях уже непосредственно работают над проектами. Так что онлайн - это не самодостаточная история, а эффективный вспомогательный инструмент.  

Сергей Мордовин: Доля - процентов 10-15%. Мы давно для себя определились, что мы выносим в дистанционный формат, а что нет. Чтобы ценность комплексного системного очного образования, заверенного брендом ИМИСП, не размывалась. Вряд ли можно научить хорошо плавать или играть на скрипке с помощью дистанционных технологий... А вот обучить нотной грамоте - пожалуйста.  Действуем предельно честно по отношению к клиенту.

О планах на кампанию 2019 года

ВОПРОС: Каких основных показателей Ваша бизнес-школа планирует достичь в 2019 г.?

Сергей Мясоедов: ИБДА завершает четвертый этап своего стратегического развития в 2020 году. Мы активно работаем над нашими новыми задачами, в том числе связанными с еще большим повышением интернационализации.

Нас более чем устраивают нынешние наборы на программы МВА/ЕМВА, как на русском, так и на английском языке. Уровень в 800 учащихся на программах МВА/ЕМВА в премиальном сегменте открытого рынка - это вполне достаточно. Дальнейший рост - это необходимость увеличения управленческой команды, мы на него не пойдем. Поэтому мы поднимаем планку требовательности к поступающим и учащимся, поднимаем входной конкурс с 1,2 до 1,3 человека на место. Для программ уровня МВА, поверьте, это много. Другой инструмент - повышение цены. Мы к нему за последнее десятилетие уже прибегали. Но цены и прибыль, как я говорил не наша цель. Могу определенно сказать, что переходить на валютную фиксацию уровня цен или гнаться за супер-высокими ценами ведущих европейский и американских бизнес школ мы не планируем. 90 процентов наших учащихся работает на российских предприятиях и живет в рублевой зоне.

Мы начали кардинальную переработку содержательной и методической составляющих программ МВА и ЕМВА, еще больше ориентируя их на практику и карьерный рост выпускников. Мы гордимся, что по Народному рейтингу MBA.SU выпускники ИБДА уже почти десятилетие входят в лидеры по скорости карьерного роста и роста доходов.

Мы планирует активнее заняться прикладными исследованиями. И, думаю, что в ближайшее время в ИБДА появится Лаборатория по исследованию особенностей российского менеджмента. Мы также надеемся, что при поддержке СБЕРБАНКА и ряда других крупнейших игроков российского рынка мы откроем в ближайшее время Международную лабораторию поведенческих наук, где, как я очень надеюсь, научным руководителем станет блестящая Татьяна Владимировна Черниговская.

ИБДА -довольно большая для России бизнес школа с общим количеством учащихся более 2000 в год, количеством выпускников 35 000 человек, активной Ассоциацией выпускников в 6 тысяч человек. В течение 30 лет ИБДА был не только полностью самоокупаемым, но и сохранял солидный уровень рентабельности. Это часть нашей ценностной системы. Мы считаем, что учить зарабатывать деньги на практике может лишь тот, кто сам это умеет делать. Показатель прироста доходов ИБДА на ближайшее десятилетие мы планируем на уровне примерно 5-7 процентов в год. Это при нашем немалом обороте обеспечит достаточные ресурсы для развития бизнес школы и ее стабильность. 

Марат Атнашев:  Мы сейчас активно развиваем три направления. Первое - привлечение в школу самых талантливых студентов. В каждом классе МВА до половины студентов - те, кто получил гранты на обучения, от 20 до 30 тысяч евро. В прошлом году мы впервые дали два гранта, которые полностью покрывали стоимость обучения - 60 тысяч евро. За пару месяцев мы собрали почти 3000 заявок из всех регионов России.

Вторая наша задача - развитие собственной профессуры. Так сложилось, что в России не было системы, которая бы выращивала профессоров для бизнес-школ. Мы сделали несколько программ для практиков и предпринимателей, которые бы хотели в будущем встать в класс и передать свой опыт.

Наконец, третий наш фокус - это развитие международных партнерств. Мы верим, что будущее бизнес-образования - это кооперация мировых школ. Мы сотрудничаем с 17 бизнес-школами по всему миру, проводим и принимаем выездные модули, и делаем совместные образовательные программы с IMD, бизнес-школой HKUST и ESMT.

Сергей Мордовин: Стратегическим планом развития предусмотрен ежегодный рост 25-30%. Стараемся следовать этим амбиционным, но вполне реалистичным целям.

Источник:  mba.su